Неточные совпадения
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без
царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли.
Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.
Потом он должен был стоять более часа на кладбище, у могилы, вырытой в рыжей земле; один бок могилы узорно осыпался и напоминал беззубую челюсть нищей старухи. Адвокат Правдин сказал
речь, смело доказывая закономерность явлений природы; поп говорил о
царе Давиде, гуслях его и о кроткой мудрости бога. Ветер неутомимо летал, посвистывая среди крестов и деревьев; над головами людей бесстрашно и молниеносно мелькали стрижи; за церковью, под горою, сердито фыркала пароотводная труба водокачки.
Под Азовым
Однажды я с
царем суровым
Во ставке ночью пировал:
Полны вином кипели чаши,
Кипели с ними
речи наши.
О
царь!
Спроси меня сто раз, сто раз отвечу,
Что я люблю его. При бледном утре
Открыла я избраннику души
Любовь свою и кинулась в объятья.
При блеске дня теперь, при всем народе
В твоих глазах, великий Берендей,
Готова я для жениха и
речиИ ласки те сначала повторить.
Из Закона Божия — Ветхий завет до «
царей» и знание главнейших молитв; из русского языка — правильно читать и писать и элементарные понятия о частях
речи; из арифметики — первые четыре правила.
Вероятно, оттуда, по преданию и старому обычаю, перебрался он на столы великих князей и
царей московских и в народную современную
речь, где слова лебедка и лебедушка остались навсегда выражением ласки и участия.
О детях в последнем письме говорят, что недели через три обещают удовлетворительный ответ. Значит, нужна свадьба для того, чтоб дети были дома. Бедная власть, для которой эти цыпушки могут быть опасны. Бедный отец, который на троне, не понимает их положения. Бедный Погодин и бедная Россия, которые называют его царем-отцом!.. [
Речь идет об «ура-патриотических» брошюрах М. П. Погодина.]
Телеграмма Свентицкой к
царю не произвела никакого действия. В комиссии прошений сначала решили даже не докладывать о ней
царю, но потом, когда за завтраком у государя зашла
речь о деле Свентицкого, завтракавший у государя директор доложил про телеграмму от жены убитого.
А другой раз случалось и так, что голова словно в огне горит, ничего кругом не видишь, и все будто неповинная кровь перед тобою льется, и кроткие
речи в ушах слышатся, а в углу будто сам Деоклитиян-царь сидит, и вид у него звероподобный, суровый.
—
Речь идет об официальном гимне Российской империи «Боже,
царя храни».], и к концу обеда все подвыпили, не выключая даже дам, и особенно разрумянилась Екатерина Петровна, которая после горячего выпила хересу, перед рыбой портвейну, а после мяса красного вина — и не рюмку, а стакан; шампанского тоже не то что глотала понемногу из бокала, а разом его опустошала.
— Афонька! — сказал строго
царь. — Не забывай, перед кем
речь ведешь!
— Замолчи, отец! — сказал, вставая, Максим, — не возмущай мне сердца такою
речью! Кто из тех, кого погубил ты, умышлял на
царя? Кто из них замутил государство? Не по винам, а по злобе своей сечешь ты боярские головы! Кабы не ты, и
царь был бы милостивее. Но вы ищете измены, вы пытками вымучиваете изветы, вы, вы всей крови заводчики! Нет, отец, не гневи бога, не клевещи на бояр, а скажи лучше, что без разбора хочешь вконец извести боярский корень!
И не видит ничего, и не слышит, и один с собою разговаривает, словно помешанный, и при
царе держит такие
речи, что индо страшно.
— Довольно болтать! — сказал он грозно, переходя от насмешливости к явному гневу, — твои глупые
речи, старик, показали, что ты добрым будешь шутом. Надевай дурацкое платье! Вы! — продолжал
царь, повернувшись к опричникам, — помогите ему; он привык, чтоб ему прислуживали!
Никто не прерывал его
речи; всем она захватила дыханье.
Царь слушал, наклонясь вперед, бледный, с пылающими очами, с пеною у рта. Судорожно сжимал он ручки кресел и, казалось, боялся проронить единое слово Морозова и каждое врезывал в памяти, чтобы за каждое заплатить ему особою мукой.
Князь простил бы опричнику его дерзкие
речи. Бесстрашие этого человека в виду смерти ему нравилось. Но Матвей Хомяк клеветал на
царя, и этого не мог снести Никита Романович. Он дал знак ратникам. Привыкшие слушаться боярина и сами раздраженные дерзостью разбойников, они накинули им петли на шеи и готовились исполнить над ними казнь, незадолго перед тем угрожавшую бедному мужику.
Царь был в добром расположении духа, он отведывал от каждого блюда, милостиво шутил и вел душеспасительные
речи. С Басмановым он был ласковее обыкновенного, и Басманов еще более убедился в неотразимой силе тирлича.
Владыко задумались и потом объяснение мое приняли; но не мимо идет
речь, что
царь жалует, да его псарь не жалует.
Ужас притупляет нам мысль, и высшее ее проявление в том, чтобы рассчитать, соображая неясные
речи министров, слова, сказанные
царем, выворачивая изречения дипломатов, которыми наполняют газеты, рассчитать когда это именно — нынешний или на будущий год нас будут резать.
Около Думы народ. Идет заседание. Пробрались в зал.
Речь о войне, о помощи раненым. Какой-то выхоленный, жирный, так пудов на восемь, гласный, нервно поправляя золотое пенсне, возбужденно, с привизгом, предлагает желающим «добровольно положить живот свой за веру,
царя и отечество», в защиту угнетенных славян, и сулит за это земные блага и царство небесное, указывая рукой прямой путь в небесное царство через правую от его руки дверь, на которой написано: «Прием добровольцев».
Лесута-Храпунов, как человек придворный, снес терпеливо эту обиду, нанесенную родовым дворянам; но когда, несмотря на все его просьбы, ему, по званию стряпчего с ключом, не дозволили нести царский платок и рукавицы при обряде коронования, то он, забыв все благоразумие и осторожность, приличные старому царедворцу, убежал из царских палат, заперся один в своей комнате и, наговоря шепотом много обидных
речей насчет нового правительства, уехал на другой день восвояси, рассказывать соседям о блаженной памяти
царе Феодоре Иоанновиче и о том, как он изволил жаловать своею царскою милостию ближнего своего стряпчего с ключом Лесуту-Храпунова.
— Добрые слуги царёвы! К вам моя
речь от сердца, скорбью напоённого, к вам, люди бесстрашные, люди безупречные, верные дети царя-отца и православной церкви, матери вашей…
Царь тьмы, к чему двусмысленная
речь?
Каждый из них обвинял другого в тайном похищении, и так как все трое казались людьми очень хитрыми и тонкими в
речах, то сказал им
царь...
Но проницательный ум мудрого
царя уже опередил их планы и уже вязал, в свою очередь, тонкую политическую сеть, которою он оплетет этих важных людей с надменными глазами и с льстивой
речью.
— Не про то
речь! — кричит он и машет руками, как доброволец на пожаре. — Не о
царях говори, а о народе! Народ — главное! Суемудрствует, страха в нём нет! Зверь он, церковь укрощать его должна — вот её дело!
Москва — город своеобразный, — это известно всем. Нужно сказать, однако, что это свойство Белокаменной с годами выдыхается: культура проходит и по ней своими нивелирующими влияниями. Конечно, исторические памятники, царь-колокол, царь-пушка, Василий Блаженный остаются на местах, но многие специфические, чисто этнографические особенности Москвы исчезают постепенно и незаметно. Вот, например, в то время, о котором идет
речь, еще водились на Москве так называемые «мушкетеры».
Опомнитесь, миряне.
Царь Борис
Феодорыч так приказал. Он знает,
Кого хватать. А вы пройти мне дайте
До Лобного до места; по указу
По царскому я
речь скажу.
Где, батюшка, нам это понимать!
Родитель мой служил
царю Ивану
По простоте. Усердие его
Царь жаловал. А ты меня посватал,
Чтобы к
царю Ивану ближе стать.
Что ж? Удалось. Ты царским свояком,
Ты шурином стал царским, а потом
Правителем, а ныне государем.
Где ж дочери Скуратова Малюты
Указывать тебе! Перед тобой
Поклонную я голову держать
Всегда должна. Прости же, государь,
Прости меня за глупую мою,
За бабью
речь. Вперед, отец, не буду!
Начни же,
царь, с Романовых. Строптив
Их больно род, Феодор вот Никитич
Ведет такие
речи…
—
Речь идет о том, что Петр I якобы повелел не считать его
царем, если он попадет в плен к туркам.
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрыпела,
И в светлицу входит
царь,
Стороны той государь.
Во все время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней по всему
Полюбилася ему.
«Здравствуй, красная девица, —
Говорит он, — будь царица
И роди богатыря
Мне к исходу сентября.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выбирайтесь из светлицы.
Поезжайте вслед за мной,
Вслед за мной и за сестрой:
Будь одна из вас ткачиха,
А другая повариха».
Мелания. Не о долгах
речь. Не озоруй! Вон какие дела-то начались.
Царя, помазанника божия, свергли с престола. Ведь это — что значит? Обрушил господь на люди своя тьму смятения, обезумели все, сами у себя под ногами яму роют. Чернь бунтуется. Копосовские бабы в лицо мне кричали, мы, дескать, народ! Наши мужья, солдаты — народ! Каково? Подумай, когда это солдаты за народ считались?
Произнося последние слова, он приостановился и несколько времени наблюдал эффект, который произвел этой
речью. Что это за действие против правительства и почему это шаг против
царя, мы решительно ничего не поняли, но сочли за нужное тоже иметь, с своей стороны, лица мрачные.
Надвинулись сумерки, наступает Иванова ночь… Рыбаки сказывают, что в ту ночь вода подергивается серебристым блеском, а бывалые люди говорят, что в лесах тогда деревья с места на место переходят и шумом ветвей меж собою беседы ведут… Сорви в ту ночь огненный цвет папоротника, поймешь язык всякого дерева и всякой травы, понятны станут тебе разговоры зверей и
речи домашних животных… Тот «цвет-огонь» — дар Ярилы… То — «царь-огонь»!..
Слуги пошли, поглядели, назад воротились, белому
царю поклонились, великому государю таку
речь держáт: «Не березник то мотается-шатается, мордва в белых балахонах Богу своему молится, к земле-матушке на восток преклоняется».
Меня, как старшего по знанию догматов церковных, спросили… насказал я собеседникам и невесть чего: и про жертву-то ветхозаконную говорил, и про милости-то
Царя Небесного к верным праведным, а сам ровнехонько не понимал ничего, что им говорю и к чему
речь клоню…
Долго Приам-Дарданид удивлялся царю-Ахиллесу,
Виду его и величью; казалося, бога он видит.
Царь-Ахиллес удивлялся равно Дарданиду Приаму,
Глядя на образ почтенный и слушая старцевы
речи.
Оба они наслаждались, один на другого взирая.
Стоит только припомнить его знаменитую
речь о веротерпимости. Это было большой милостью для Испании,где еще
царила государственная нетерпимость, не допускавшая ничего «иноверческого»; но в этой красивой и одухотворенной
речи Кастеляро все-таки романтик, спиритуалист, а не пионер строгой научно-философской мысли. Таким он был и как профессор истории, и года изгнания не сделали его более точным исследователем и мыслителем.
К приезду монарха ему было поручено написать три
речи: первую от лица двухлетнего сына
царя Петра Петровича, вторую от лица царевен Анны и Елизаветы и третью от лица российского народа.
Он держал
речь; о грабеже умолчал, пожар приписал случайности, объявил о прекращении власти русского
царя и о новой власти короля польского, о близком следовании его войска вместе с французским; но народ молчал, несмотря на угощение водкой и раздачу некоторым погоревшим нескольких сот у них же награбленных рублей.
В деревне Полковичах, когда шайка остановилась для отдыха, Антоний собрал крестьян у корчмы, вышел к ним с
речью подобною произнесенной в Новоселье, но исправленною и дополненною следующими словами: «Ваш
царь уже семь лет обманывает вас вольностью; французы уже в Минске.
Мысли
царя, под влиянием этих
речей Малюты, снова поколебались; это окончательно лишило сил болезненно возбужденный организм Грозного.
— Рады стараться! Веди нас, отец наш родной! Веди, веди. Умрем за
царя! Ура! — слышались возгласы воодушевленных солдат в ответ на
речь любимого полководца.